Волшебный берег. Повести - Страница 109

109

Сигнал на обед долетел к ним из деревни. Там стучали в железную доску, и густой отрывистый звон разносился далеко вокруг — и в поля, и на пахоту, и в пустырь, где корчевали пни, и к ним, на капустные огороды…

Девочки, обтирая руки травой, вышли на тропочку. На горке их догнали ребята. Усталости как не бывало. Спорили, смеялись. Димка называл девчонок куриной слепотой. Они его репьём и молочайником. Чистый голос Светланы слышался всех отчётливей:

— А ты репей! Репей! Как пристанешь — так и не отцепишься!

И никто не заметил, что Аниска одна осталась на грядках.

6. Букет сирени

На другой день девочки пришли на участок с утра. Выполотые грядки смотрели как умытые. Капустная рассада весело топорщилась под солнцем, расправив толстые голубоватые листья.

Первая остановилась Верка:

— Смотрите!

— «Козы» нету! — удивилась Танюшка.

Обе посмотрели на Светлану:

— Ты дополола?

У Светланы забегали глаза:

— Я… Правда, я не… Да я же…

— Ты что — вечером полоть приходила? Да?

— Мы с ней вчера весь вечер в куклы играли, — сказала Катя.

— А кто же тогда? Может, Димка пришёл да выполол?

Все глядели друг на друга и смеялись:

— Вот так чудо! «Коза» пропала!

— А я знаю! — вдруг догадалась Танюшка. — Это Косуля выполола! Она же ведь с нами домой-то не шла вчера!

Аниска будто не слышала этого разговора. Она уже начала новую грядку.

— О, так-то, как Светлана, и мы можем! — обидчиво сказала Верка. — Будем дёргать по травиночке, а за нас кто-нибудь полоть будет!

И надула губы.

Светлана рассердилась:

— А я и не просила. Я просила разве? Я бы и сама… Аниса, ты что это? Зачем мою грядку выполола? Я не могу, да?

— Здорово, — лениво усмехнулась Катя. — Это тебе, Аниска, вместо «спасибо».

Светлана, вздёрнув маленький защипнутый нос, косилась на Аниску. Но когда увидела, что Катя хочет начать грядку соседнюю с Анискиной, она бросилась и сама заняла её.

Девочки сначала оживлённо болтали о своих делах — о новой кукле, которую сшила себе Верка, о ласточках, которые живут под застрехой у Тумановых, о том, как за белобрысым Прошкой гнался колхозный бык… Но грядки попались трудные, то пырей, то колючий пикульник, и весёлые языки скоро примолкли.

Аниска работала яростно. Она пропалывала и грядку и обе межи — свою и Светланину, — так что и Светлана сегодня не так-то шибко отставала. Сорняки складывала грудками и притаптывала их своими босыми коричневыми ногами — злые травы живучи, уцепятся корнями за рыхлую землю и опять поднимут голову.

Вдруг проворные руки её замедлились. Аниска в меже увидела жука. У него было толстое брюшко и короткие жёсткие крылья. Жук рыл норку — позади у него возвышалась маленькая кучка вырытой земли. Аниска забыла о капусте.

Норка была уже глубокая, но чёрно-синий жук рыл всё глубже и глубже. Под брюшком у него Аниска увидела маленький желтоватый комочек и догадалась, что жук хочет положить в норку яички… Значит, это такой жук, у которого детёныши выводятся в земле.

Минуты проходили одна за другой. Жук продолжал работать, и Аниска не трогалась с места. Танюшка, полная торжества, давно перегнала её. Катя и Верка поравнялись с ней и молча, посмеиваясь и переглядываясь, спешили изо всех сил, чтобы тоже обогнать её. Аниска ничего не видела. Она ждала — когда же наконец этот жук перестанет копать и положит яички?

Жук перестал копать. Но яичек не положил. Он отполз в сторонку, нашёл листок подорожника и принялся его грызть — видно, устал и проголодался.

Давно, ещё той зимой, Аниска прочитала сказку про Хромую Уточку. Тогда Аниска только что научилась читать. Книжка была хорошая — крупные буквы и картинки во всю страницу. Это была первая книжка, которую Аниска прочитала сама. Жалко ей было бабку и деда, которые остались одни. И жалко Уточку — сожгла бабушка её гнёздышко, а ещё не время было это гнёздышко сжигать. Вот и не пришлось Уточке превратиться в девушку. Бросили ей гуси-лебеди по серому пёрышку — она и улетела в дальние страны… Аниска тогда плакала. А Лиза над ней смеялась:

— Дурочка! Что это — в сам-деле было, что ли? В сам-деле так не бывает.

А откуда Лизе знать — бывает или не бывает? Вот почему-то умеют муравьи строить такие дома — с переходами внутри… И осы делают гнёзда — будто из бумаги лепят… И цветы — сами поворачиваются к солнцу, а на ночь свои чашечки закрывают… Значит, они что-то думают, что-то понимают. А может, они тоже, как Хромая Уточка? Бабушка-то думала, что это простая птица, а ведь это была девушка!

Так вот и жук этот…

— Аниса… Что же ты сидишь-то?

Голос был негромкий, просящий. Но Аниска вздрогнула — так неожиданно прозвучал он. Она обернулась. Светлана жалобно глядела на неё синенькими глазками.

— Помоги… — попросила она еле слышно, — мы ото всех отстали. Ты-то догонишь. А меня опять все будут дразнить…

Аниска откинула назад свои густые космы, поглядела кругом словно спросонья.

— Эй! Задремала? — крикнула Татьянка. — Смотри, на «козе» поедешь!

— Не поеду, — буркнула Аниска.

— А я поеду… — печально сказала Светлана. — Ты вот сидишь только да отдыхаешь!

— И ты не поедешь, — ответила Аниска.

Она полола сразу две грядки — и свою и Светланину. Сорняки будто горели у неё под руками. Хоть и медленно, но всё-таки она нагоняла девочек.

Подошла тётка Прасковья, посмотрела, покачала головой:

— Отстаёшь, Аниска, отстаёшь! Будешь лениться — в пионеры не примут!

У Аниски болела поясница и пальцы на руках припухли и растаращились.

109